Александр Маркьянов - Слепящая тьма [СИ]
Ловко вырулив, Хаммер неспешно покатил к ангарам. Народа на поле было немного, на армейский Хаммер внимания никто не обращал…
— Чиж, Барин — приготовиться!
Щелкнули замки дверей, Хаммер приближался к ангарам…
— Пошли!
Две черные тени бросились из машины и моментально исчезли в темной тени, падающей на землю от ангаров. Хаммер покатил дальше.
— Хаджа. Мы — работаем, Снег — прикрывает.
— Есть!
Наглость — второе счастье, конечно…
Вертолеты стояли в ряд, на бетонке — странно выглядящие, с громадными квадратными коробками двигателей, с коробками крыльев, под которыми висели пакеты НУРСов, с поблескивающими в неверном свете плоскими стеклами кабин, с уродливым наростом радара поверх винтов… Грозные боевые машины, сейчас, на земле они были абсолютно беззащитны.
Хаммер остановился рядом с вертолетами…
— Не спешим. Мы просто проверяем вертолеты…
Неторопливо, вразвалочку, Седой пошел вдоль ряда вертолетов. Около каждого останавливался, внимательно присматривался, с хозяйским видом то заглядывал в кабину, то проверял приводы автоматической пушки. И ну мимоходом прикреплял небольшие плоские коробочки к двигателям. Хаджа крался в тени, с другой стороны и минировал хвостовые винты — одно из самых уязвимых мест в вертолете. Таким образом, каждый вертолет оказался заминирован дважды…
У последнего вертолета еще возились техники, но Седой не обратил на них никакого внимания — спокойно подошел к седьмому по счету вертолету, заглянул в кабину. Рука привычным движением ляпнула небольшую мину на двигатель вертолета… Сплюнув на землю, Седой спокойно направился к следующему.
Техников было трое. Увидев, что к ним идет незнакомый мужчина, они оторвались от починки машины. Никто даже не попытался достать оружие или что-то в этом роде…
— Сэр… — начал один из техников.
Вместо ответа Седой вскинул Винторез и тупо положил всех тремя одиночными бесшумными выстрелами. Огляделся. Никто ничего не заметил — база жила своей обычной жизнью…
Из-за восьмого вертолета вынырнул Хаджа.
— Готово, последний заминирован!
Седой посмотрел на часы. Со времени ликвидации блокпоста прошло тридцать четыре минуты, связь с блоками поддерживается каждый час. Значит, у них еще двадцать шесть минут в запасе.
— Детский сад, б… — выругался Седой — руки в ноги и валим!
И в этот самый момент где то в стороне грохнул приглушенный взрыв гранатомета и острым осколком стекла по нервам резанул истошный вой сирены…
Военная база Ринас
Ангары
Завалились на втором, последнем ангаре. Первый был заперт — Чиж выстрелил дважды в замок из бесшумного пистолета, сбил остатки замка, и бойцы бросились внутрь ангара. По две мины на каждый вертолет — двигатель и хвостовой винт, чтобы наверняка. Закончив, бросились ко второму ангару — и тут напоролись…
Ангар был открыт и там почему то крутилось аж девять человек — четверо техников и пятеро военных, причем у троих были автоматы.
Чиж лег на землю, осторожно заглянул внутрь с уровня земли — и отпрянул. Пальцами объяснил Барину ситуацию…
У Чижа была Застава с самодельным глушителем, у Барина — старый добрый АПБ, еще с афганских времен. Больше бесшумного оружия не было, задание нужно было выполнить, а ждать больше было нельзя — в любой момент диверсионную группу могли обнаружить и поднять тревогу. Отсчитав на пальцах до трех, оба вывалились из-за угла и открыли огонь по столпившимся у одного из вертолетов людям…
Два пистолета с расстояния примерно десять метров — оружие страшное. Спецназовцы били в максимально быстром темпе, понимая, что у них есть две — три секунды до того, как противник, те кто останется в живых, прочухает ситуацию и откроет ответный огонь. А ответный огонь опасен сам по себе — любая очень и включается сирена тревоги. Поэтому стреляли почти не целясь и — не успели!
Первыми же пулями свалили троих, тех что стояли ближе всего к воротам, они попадали в разные стороны — но свою задачу они выполнили! Приняв в себя первые пули они дали возможность выжить другим. Поняв, что происходит, двое из оставшихся в живых бросились за вертолет, еще один покатился по полу и следующей пулей Чиж достал его. Остальные открыли огонь…
Чиж и Барин отпрянули обратно за угол прежде, чем пули изрешетили то место, де они находились, отказывая кусочки бетона и с грохотом дырявя сталь ворот. Чиж отработанным движением рванул со снаряжения гранату — мощную Ф-1, зубами вырвал кольцо, открыл ладонь. Сухо щелкнул запал. Досчитав до двух, Чиж метнул гранату за угол…
Грохнуло, осколки с визгом изрешетили тесное пространство ангара. Кто-то дико закричал — и в этот момент взвыла сирена…
Делать было нечего — оставалось импровизировать…
Взяв две оставшиеся магнитные мины, Чиж прилепил их к куску пластита, вставил простенький таймер. Получилось своего рода мина, но мощностью поболее килограмма в тротиловом эквиваленте. Таймер поставил на семь секунд, Барин отстреливался у ворот, бил за угол из Стечкина наугад, не давая НАТОвцам подойти к воротам ангара. В ответ били как минимум из двух автоматов. Сделав своего рода мину. Чиж отстранил Барина, и широко размахнувшись, забросил мину внутрь ангара.
Кисть руки что-то укусило, боль молнией метнулась перед глазами… Рука начала неметь…
— Валим!
Обхватив Чижа, Барин рванул от ангара навстречу катившемуся вдалеке Хаммеру — и в этот момент самодельная мина взорвалась…
В закрытом пространстве ангара взрыв килограмма тротила прогремел подобно пушечному залпу линкора из орудия главного калибра. Взрывная волна, вырвалась из ангара языками пламени, сорвала напрочь одну из створок ворот. Откуда-то сзади впорол пулемет пули прошли чуть выше и левее — но Барину было не до того. Помогая раненому Чижу, он бежал вперед, все свое внимание сосредоточив на несущемся навстречу Хаммере…
— Сильно? — крикнул Седой, увидев капающую кровь…
— Справлюсь… — пробормотал Чиж, зубами затягивая жгут, чтобы остановить кровь.
Сверху раздался грохот, будто обезумевший кузнец с поразительной частотой бил кувалдой по наковальне…
Обычно, в таких условиях первое что происходит — это начинается самый настоящий бардак. Никто не знает — что происходит, где что взорвалось, кто нападающие. Никто не командует, все мечутся туда — сюда. И только спустя какое то время, какое — зависит от офицеров, начинаются какие-то осмысленные действия. На этой базе, считавшейся тыловой, бардак начался первостатейный…
— Снег! — Седой рванул пулеметчика за штанину брюк — стреляй поменьше!
— Есть… — несколько удивленно ответил тот, но стрелять перестал.
Расчет Седого снова был прост и дерзок. Когда американцы немного просекут ситуацию — они будут искать диверсионную группу. Кто в такой ситуации обратит внимание на собственный Хаммер, который едет непонятно куда? То-то же…
Что-то просчитав про себя, Седой достал небольшой пульт, поколдовал над ним и нажал на кнопку.
Грохот взрывов магнитным мин на вертолетной площадке распорол ночь, вертолеты вспыхнули практически одновременно, заваливаясь один на другой. Бегущие к ангарам солдаты, на секунду замерли в ужасе, глядя на пылающие вертолеты…
— А вот теперь — огонь!
Зарычал Браунинг, выплевывая короткие очереди. Снег был опытным диверсантом и прекрасно знал, как за минимальное время нанести противнику как можно больший урон. Поэтому трассеры били в моторы грузовых самолетов, стоящих на базе в нескольких сотнях метров от Хаммера. Мотор — самая сложная и дорогая часть самолета. Вывел из строя мотор — и чинить придется долго, мрачно и дорого.
От блокпоста били два пулемета и автоматический гранатомет, трассирующие пули лазерами разрезали пространство, затыкаясь в своем стремительном полете то на одно препятствие, то на другое. Били точно — то один самолет, то другой вспыхивали, заваливались на бок, взрывались. На ходу Седой высунул руку в окно, запустил красную ракету — чтобы оставшиеся на блоке бойцы не перепутали «свой» Хаммер с чужими и не вмочили по ним из крупного калибра. И Хаммер и блокпост уже обстреливали — кто-то все-таки разобрался, что к чему — но было уже поздно. Да и обстреливали — из автоматов и пехотных пулеметов, два крупняка и автоматический гранатомет подавляли такие огневые точки легко и быстро. С той стороны, где была вертолетная площадка, раздавался сильный треск — рвались боеприпасы в горящих вертолетах…
— Командир!
Седой оглянулся — на ярко освещенную прожекторами полосу садился огромный, грузный С17А, похожий на помесь кита и дельфина. Не растерялся Снег — крупнокалиберный Браунинг мощно врезал по самолету, длинная очередь впилась в кабину, отбойным молотком прошлась по телу самолета. Сначала всем показалось, что самолет продолжает садиться как садился, никакого вреда такому левиафану крупнокалиберные пули не нанесли. Но тут самолет у самой земли повело влево, он стал сваливаться на правый борт и все сильнее и сильнее крениться. Через пару секунд раненая машина тяжко грохнулась на бетонку, ее сразу же повело вправо, занося все сильнее и сильнее. И солдаты на базе и сами бойцы группы тени перестали стрелять друг в друга, во все глаза следя за разворачивающейся на взлетно-посадочной полосе драмой. На какой-то момент показалось, что самолет выравнивается — но тут передняя стойка шасси подломилась и тяжелый самолет со всего маха грохнулся носом об бетонку. Еще через секунду самолет начало охватывать пламя, его окончательно развернуло и занесло поперек полосы…